Русский человек умеет «взять» В России украсть всегда было легче и почетнее, чем заработать. А над теми, кто зарабатывает, смеялись и смеются. Сегодня этих горемык называют терпилами – терпят они, вместо того чтобы повести себя круто и взять все, что можно. Нет в мире воров равных русским в своем мастерстве. Разве что евреи – но с ними все сложнее. Еврейское воровство особое – высоко интеллектуальное и поэтому ограниченное, как правило, сферой финансовых махинаций. Русское же воровство безгранично, безмерно и вселенского масштаба. На первый вгляд с воровством русских всё просто и ясно – посмотришь на карту и скажешь: ну как тут не воровать при таких просторах! Схватил и беги куда глаза глядят! Отчасти это правда, но русские расползлись так широко по карте недавно, а вот воровать любили всегда. Не углубляясь в историю, попробуем разобраться, почему воровство в России было и остается в законе. Может быть, потому, что для русского ума и для русской души это не совсем воровство. Или совсем не воровство, а образ жизни. И не говорит так никто: украл. Говорят: взял. «Пушкин бедный человек. Ему негде взять!» - так написал о себе самый яркий из русских и, написав, оставил ключ к пониманию русской природы. Взять – вот правильное слово. В советское время половина народа употребляла этот глагол вместо слова купить. «Взял полкило колбасы.» Взять означало и купить, и украсть – «взяли кассу», и посадить – «вчера соседа взяли». Взять в России всегда было можно и нужно взятку – взятка вообще главное русское слово, которое несколько испортили, когда внесли в уголовный кодекс в качестве юридического термина. Без взятки ни русское воровство, ни русский образ жизни недоступны в принципе. Потому что дать взятку в России означает получить разрешение не украсть, а взять. О русском феномене приобретения вещей, продуктов, денег и благ, который описывает глагол «взять», можно писать тома – и будут читать, причем с глубоким интересом. Чтобы знать, где и как взять. Чтобы тебя самого не взяли. Ни за мясистое продолжение ног, ни тем более в кутузку. Именно этой способностью взять русский больше всего отличается от остальных собратьев по белой расе. Английский классик Голсуорси написал, на мой вкус, чрезмерно много романов, один из которых назывался A Man of Property – «человек собственности». Русские люди в массе своей представляют антитезу этому названию. Русский человек это A Man without Property – «человек без собственности». Поэтому он не ворует, а берет. Русский человек веками знает, что все, что он берет, в принципе ничье. То есть от Бога. Значит, Бог дал – я взял. Да, лес монастрыский, да, попы будут ругаться, если воровать в их лесу дрова, но попы тоже русские люди и в глубине души тоже знают, что это все от Бога. А если с попом по-хорошему, если четверть ему поставить, то Бог с ними, с дровами. Взял и взял. Да, лавка вроде бы чужая, то есть купеческая, и купец, если заметит – прибьет. Но ведь и купец русский, и вырастал в такой же лавке мальчишкой, где все понемногу брали – чай не слиняет купец, если мы здесь горстку, там кусочек. Да, казна государева, да разве государю российскому негде взять? Он, батюшка, берет везде, где хочет. Вот и мы возьмем – немного. Чай казна не обеднеет. Известный феномен жадности некоторых русских купцов, особенно почему-то сибирских, лишь подтверждает сказанное. Эта фанатическая жадность была, и у некоторых русских людей остается, единственным их оружием в борьбе за свое кровное, нажитое. Эта жадность – отчаянная попытка остоять «мое» в царстве того, что «от Бога». Еще одно ключевое для России выражение – «берет не по чинам». В нем, как в магическом кристалле, эссенция русского образа жизни. Брать – естественно, взятки – можно и нужно, но по чину, в соответствии со статусом в обществе. Это один из немногих действовавших еще недавно в России законов, и на законе этом держалась Империя. Начали ходорковские брать не по чинам, и Империя рухнула. Взять часто означало отнять, завоевать, убить. Но все эти негативно окрашенные слова употреблялись редко. А вот «наши войска взяли Кенигсберг» – пожалуйста. Взяли и до сих пор держим. Сегодня уже очевидно, что русские оказались в числе многих народов, которые в силу разных причин еще не дошли в своем развитии до отношений собственности в таком виде, в котором они веками известны Западной Европе. И, вероятно, не дойдут. Русским это всегда ставили в вину, русские сами себя корили за это. Собственность священна – сколько раз кричали об этом русские либералы на протяжении последних ста лет. В России это крик вопиющего в пустыне. Кричали те, кто сам о собственности только читал в чужих книжках – и докричались. В этой связи возникает вопрос – не есть ли феномен демократической алчности, который я назвал выражением «купи- продай», ни что иное, как штурмовое обучение русских отношениям собственности? Курс молодого бойца всенародной стройки капитализма. Если это так, то этот курс капиталистического ликбеза в России обречен на неудачу. Для русского человека возможность взять по-прежнему намного ценнее, чем возможность иметь. В это «иметь» русский человек по- прежнему не верит. Правда, если кто-то поимеет кого-то, тогда другое дело. Это конкретно и понятно. Вопрос еще один, стратегический и глобальный – так ли это плохо, что русские умеют взять, то есть в западном понимании воровать или отнимать силой, в то время как их конкуренты и супостаты уже давно брать разучились и привыкли «покупать»? Думаю, для русских это совсем неплохо. Потому что денежные отношения в мире людей исчерпают себя в недалеком будущем, когда выяснится, что сырье, из которого производится все, что можно продать, купить уже нельзя. Сырья останется слишком мало, сырье можно будет только взять. А если это так, то вся мировая торговля обрушится как карточный домик. Потому что стоит этот домик на нефти и газе, которые пока еще покупают и продают. Но с все большими сложностями. Этот момент уже близится - янки уже устали покупать арабскую нефть и норовят ее взять, правда, пока без большого успеха. Русские, которые всегда умели взять, а иметь и покупать так толком и не научились, таким образом получат большие преимущества в Войне за Выживание. В своей способности «взять» и неумении «иметь» русский народ возвышается над многими другими, по уши погрязшими в «имении» народами. Наш безумный мир, в котором все покупается и продается, возник совсем недавно, это краткий миг, вспышка в истории человечества. Возможно, вспышка последняя. Русский человек со своим здоровым инстинктивным неприятием собственности противостоит сегодняшним безумным попыткам объявить чьей-то собственностью землю, недра, воду, океан, воздух.

Назад Начало Далее